А ещё – диалектологии, фонетики, морфологии и риторики. Список можно продолжить: Ольга Борисовна Сиротинина – ведущий языковед, известный во многих странах мира, – работает в Саратовском государственном университете имени Н.Г. Чернышевского уже 74 года!
Ольга Борисовна Сиротинина – доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка, речевой коммуникации и русского как иностранного Института филологии и журналистики Саратовского университета. Заслуженный деятель науки Российской Федерации, заслуженный профессор СГУ, почётный работник сферы образования, награждена медалью МАПРЯЛ им. А.С. Пушкина, медалями многих университетов, знаком губернатора Саратовской области и орденом Дружбы.
В ней всё необычно. Маленькая, хрупкая, до сих пор по-детски смеющаяся Ольга Борисовна всю свою жизнь с потрясающими упрямством и напором пыталась раздвинуть рамки привычного, обыденного – всего того, что мы называем «круговоротом жизни». Неслучайно коллеги-филологи отмечают её «инопланетность». В её жизни, начиная с самого рождения, было так много случаев, когда она не должна была выжить, что эта игра в рулетку, кажется, только добавила ей азарта, закалила и заставила поверить в то, что человек сам хозяин своей судьбы. Эти слова произнесла мама, когда однажды буквально вытолкала её из дома, тяжело больную, еле стоящую на ногах, – сдавать экзамены на 2-м курсе университета. Казалось бы, кто из нас не слышал этой фразы? Но Ольга Борисовна сумела сделать её стержнем всей своей жизни.
Сколько раз врачи выносили ей приговор, а она выжила вопреки их катастрофическим диагнозам («я к приговорам привыкшая»). Ещё в аспирантские годы готовила себя к полной слепоте, но до сих пор, по её собственному выражению, «пользуется глазами». Трудно поверить, что огромная библиотека, целиком занимающая квартиру, была прочитана… с помощью лупы, да ещё лежа, потому что так глаза не сильно устают. При этом она автор более 800 научных публикаций. И до сих пор демонстрирует пример творческого долголетия – недавно под её редакцией вышла в свет коллективная монография «Эффективность коммуникации: влияние сфер общения на факторы её достижения».
По причине того же здоровья Ольга Борисовна не может долго стоять, поэтому во время лекций, когда ещё читала их всему курсу, она всегда ходила по аудитории. В общем, складывается впечатление, что для неё не бывает неразрешимых жизненных ситуаций, от которых многие из нас впадают в панику и депрессию. «Моему мозгу свойственно наблюдать, копить собранный материал, анализировать, обобщать и делать выводы». Она так любит этот процесс, что любые проблемы для неё становятся не более чем естественным жизненным фоном. Она изучает их, объясняет и предлагает самой себе эффективный алгоритм действий.
Но прежде чем понять, что изучать процессы, происходящие в живом русском языке, – это именно то дело, которым ей хотелось бы заниматься, она собиралась поступать в ГИТИС на театроведческое отделение. Была так увлечена театром, что не пропускала ни один спектакль саратовского драмтеатра, сидела в первом ряду партера (потому что дальше уже ничего не видела), на 13-м месте, с карандашом и блокнотиком на коленях и записывала свои впечатления.
Влюбилась в актёра, героя-любовника. Писала ему письма, но не с объяснениями в любви, а с разбором его игры, с указаниями на неправильность речи, например, на ошибки в логических ударениях. Как потом выяснилось, Александр Иванович Степанов всю жизнь хранил эти её письма…
Война резко поменяла все планы. Вчерашняя театралка осталась в Саратове, поступила на филологический факультет местного университета, благо аттестат был, как тогда говорили, с «золотой каёмкой», и экзамены сдавать не пришлось.
Начинающий филолог с удовольствием слушала лекции по античной литературе, не менее внимательно – курсы древнерусской литературы и фольклора. Отцу писала в письме: всё это мне нравится, но что я буду делать с такими предметами, как современный русский и старославянский языки? Это же ужас и кошмар! Потом тон писем начал меняться. Немногим позже, уже будучи аспиранткой, знала и продолжала изучать два иностранных – английский и французский – и три славянских – украинский, польский и сербский.
Во время войны в Саратов был эвакуирован Ленинградский университет, и ей посчастливилось слушать лекции замечательных учёных с мировыми именами – литературоведов Григория Гуковского, Григория Бялого, Бориса Эйхенбаума, историка Евгения Тарле, лингвистов Александра Рифтина и Марии Соколовой, а также основателя Саратовской филологической школы Александра Скафтымова. Именно они закладывали тогда в основание университетского филологического образования новые подходы. Главный принцип, который она от них приняла и усвоила, – в решении научных задач не должно быть единомыслия. И ещё: лишних знаний не бывает, как любил повторять Александр Павлович Скафтымов.
Это естественная «вакцинация» позже, как и многим её учителям, не только помогала в жизни, но и часто усложняла её. И, тем не менее, выражать и доказывать свою точку зрения стало для неё нормой.
Когда началась эпопея со «сталинским учением» о языке, она, молодая преподавательница, только после аспирантуры, однажды заявила на лекции, что мы не можем строить историю русского языка в точном соответствии с концепцией академика Марра о классовой сущности языка, которая тогда насаждалась, и даже привела свою аргументацию. После этого записи её лекций подверглись тщательной ревизии, а самой Сиротининой предъявили обвинение, будто она заподозрила вождя… в идеализме. И только осторожное и грамотное заступничество авторитетных коллег помогло избежать более тяжёлых последствий.
Вспоминая этот эпизод, Ольга Борисовна по ходу нашей беседы замечает: сколько на её веку пришлось пережить разных концепций! Но она всегда старалась идти своим путём, никогда не признавала выводов, если они «подгонялись» под теорию. А задачу науки о языке видела прежде всего в том, чтобы выявлять многообразие и богатство форм речи, искать объяснение каждому новому факту и приходить к теории, а не идти от неё.
При этом всегда оставалась настоящим трудоголиком. Чего только стоят десять лет участия в диалектологических экспедициях, бесчисленное количество проведённых экспериментов, заставляющих коллег заново вслушиваться в разговорную речь! Для достоверных выводов считала обязательным исследовать речь разных людей, и их должно быть много. Результаты этих исследований порой шли вразрез с общепринятыми теориями, но она всегда стойко держала удар оппонентов.
Как-то на одной из Поволжских научных конференций читала доклад о порядке слов в языке на секции, председателем которой был уважаемый ею учёный, автор учебника по синтаксису Александр Николаевич Гвоздев. Дрожа от страха, тем не менее вступила с ним в спор, приведя многочисленные примеры, нарушающие выводы авторитетного специалиста. После доклада обескураженный председатель не без иронии спросил: «А нельзя всё-таки как-нибудь сделать, чтобы был прав я, а не вы?». На что последовал твёрдый ответ Сиротининой: «Нет, никак нельзя». Потом, правда, он согласился с ней и даже признался, что зафиксировал те же самые признаки, но не обратил на них должного внимания.
Прожив уже почти век, она многое успела сделать на самых разных научных постах: 20 лет возглавляла кафедру русского языка, была автором и редактором сборников «Вопросы стилистики», «Проблемы речевой коммуникации», многих коллективных монографий, учебников по русскому языку и культуре речи. В 1995 году в борьбе за чистоту русской речи был создан I Совет по русскому языку при Президенте страны, и в качестве его ответвлений – Институты русского языка. Для всего Поволжья директором подобного института и, следовательно, членом Совета при Президенте была утверждена именно О.Б. Сиротинина.
Долгие годы Ольга Борисовна работает заместителем председателя диссертационного совета. Лично под её руководством защищено 58 кандидатских и 17 докторских диссертаций. Она всегда была эксклюзивным и востребованным специалистом, по приглашению читала курсы в Калмыцком, Волгоградском, Ивановском, Самарском, Челябинском, Якутском и других университетах страны. В своё время несколько тысяч книг из её библиотеки отвезли в Волгоградский университет – это был подарок ко дню его открытия.
В сферу её научных интересов входят не только диалекты, разговорная речь, но и проблемы текста, язык СМИ и культура речи. Она вела передачу «Служба русского языка» на местном телевидении и до сих пор не расстаётся с тетрадочкой, в которую записывает пассажи очередного телевизионного или радиокомментатора. Очень переживает, что разговорная речь теснит литературную, что всё смешалось и многие речевые огрехи часто становятся нормой. Сколько таких тетрадочек она передала на родную кафедру в надежде, что будущие исследователи прочтут, учтут и защитят что-то своё, новое… Сейчас, по её словам, нужно как никогда все силы направлять на то, чтобы система языка не обеднялась, а расширялась и пополнялась!
КАЖДЫЙ УНИКАЛЕН И ИДЁТ СВОИМ ПУТЁМ
Мы общались с Ольгой Борисовной три часа. Она как сидела на краешке дивана (так как на нём стопочками лежали самые актуальные книги, которые трудно отыскать в огромной библиотеке и которые всегда должны быть под рукой), так и осталась в той же позе до конца нашей встречи, демонстрируя многолетнюю выправку, выдержку и готовность быть полезной! В ней всё необычно – королева лингвистики и одновременно такой простой доступный собеседник.
– Ольга Борисовна, почему свою книгу воспоминаний Вы назвали «Жизнь вопреки»?
– Но там есть и подзаголовок: «или Я счастливый человек». Говорю это совершенно искренне, всегда так считала, и уверенность в этом мне очень помогала. Каждый день.
– Кто оказал наибольшее влияние на Ваше формирование как исследователя?
– Александр Митрофанович Лукьяненко, один из основателей Саратовской лингвистической школы, и, конечно же, Лидия Ивановна Баранникова – именно она пробудила во мне интерес к живой речи и приучила собирать лингвистическую литературу.
– Ваша докторская диссертация называлась «Порядок слов в русском языке». Что зависит от этого порядка? Как, по-Вашему, современные носители языка это понимают?
– У Александра Сергеевича Пушкина я как-то вычитала (и это в меня крепко внедрилось), что письменный и разговорный русский язык – это два разных языка. И знать только один из них – это ещё не знать русского языка в целом. Так я поняла, что буду заниматься разговорной речью. Тут и выяснилось, что порядок слов в ней совсем другой и открывает в языке много дополнительных значений и красок.
– Вместе со своими коллегами по кафедре Вы отдали много сил борьбе с бюрократическим косноязычием. Были членом Совета по русскому языку при Президенте. Даже специальные пособия издавали. Видите ли Вы успехи этих усилий?
– Частично… Одно знаю точно: тот, кто захочет говорить правильно, легко может этому научиться. В том числе и с помощью наших пособий.
– В академических справочниках Вас называют создателем и руководителем Саратовской лингвистической школы – в чём её отличительные признаки?
– Главное, что под неё ничего не подгоняется, анализируются только факты. Вся наша кафедра была увлечена изучением того, как русский язык функционирует в разных стилях. В процессе работы над стилями и сформировалась наша лингвистическая школа. Но каждый специалист в ней уникален и, конечно же, идёт своим путём.
– Можно сосчитать, сколько поколений саратовских филологов у Вас училось?
– Смотря что считать поколениями… В университете я работаю с 1948 года, начала преподавать историю русского языка сразу после окончания аспирантуры – вот и считайте! Только один, близкий мне пример: моей ученицей, хотя разница у нас была всего в пять лет, была Галина Георгиевна Полищук, которая потом стала профессором, выдающимся филологом. Затем у меня училась её дочь, теперь доктор филологических наук Елена Генриховна Елина и, наконец, её дочь Марина.
– Вы и сегодня много консультируете молодых исследователей языка. Кто сегодня идёт по Вашему пути, какие они?
– Те, кто идёт в своих научных работах от фактов к их обобщениям, а не подгоняет результаты исследований под своё мнение.
– Компьютеризация, электронные книги и Ваша огромная библиотека – как они уживаются друг с другом?
– Совсем не уживаются. Моим компьютером, глазами и руками сейчас является моя дочь Татьяна. Физик по образованию и призванию, она освоила ещё и навыки редактора лингвистических текстов.
– Кто для Вас сегодня знаковые фигуры в науке о языке? Ваше мнение будет интересно потенциальным лингвистам.
– Татьяна Черниговская, Вадим Дементьев, Виктория Красных. Очень значимы и сейчас академик Виктор Виноградов, Наталия Шведова, Виталий Костомаров, которых уже нет с нами.
– У Вас много наград, какую из них Вы считаете наиболее ценной?
– Самую первую – Заслуженный деятель науки РФ.
– За что Вы переживаете сейчас больше всего?
– Всегда и сейчас переживаю за русский язык.
