С 14 мая по 24 мая 2015 г. в Саратове прошли празднования
Дней славянской письменности и культуры
14 мая 2015 г. в рамках празднования Дней славянской письменности и культуры на философском факультете состоялся Всероссийский симпозиум «Культурно-историческая природа гуманитарного знания», в котором приняли участие доктор философских наук, ведущий научный сотрудник Института философии Российской академии наук, главный редактор журнала «Вопросы философии» Борис Исаевич Пружинин и доктор философских наук, профессор кафедры философии Московского государственного педагогического университета Татьяна Геннадьевна Щедрина.
15 мая 2015 г. в Саратовской православной духовной семинарии прошло Пленарное заседание Межрегионального научного форума «Наследие святых равноапостольных Кирилла и Мефодия и современное богословское образование в России», приуроченный в этом году к юбилею философского факультета.
Открыл форум ректор Саратовской православной духовной семинарии Митрополит Саратовский и Вольский Лонгин. В заседании приняли участие главный федеральный инспектор по Саратовской области аппарата полномочного представителя Президента Российской Федерации в Приволжском федеральном округе Марина Владимировна Алёшина, заместитель председателя правительства Саратовской области Михаил Владимирович Горемыко, министр культуры Саратовской области Светлана Владимировна Краснощёкова; заместитель министра образования области Наталья Николаевна Обрежа, президент Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского Леонид Юрьевич Коссович; ректор СГУ Алексей Николаевич Чумаченко. Губернатор Саратовской области Валерий Васильевич Радаев и министр образования Саратовской области Марина Анатольевна Епифанова направили в адрес организаторов и участников форума приветствия.
На пленарном заседании прозвучали доклады: Мигеля Паласио, заместителя заведующего кафедрой внешних церковных связей Общецерковной аспирантуры и докторантуры «Церковная дипломатия - новое направление в российском духовном образовании», В.В. Прозорова, научного руководителя Института филологии и журналистики Саратовского государственного университета имени Н.Г. Чернышевского «Литературная память – залог единства России», А.В. Черняева, заведующего сектором истории русской философии Института философии РАН «Мировой контекст русской религиозно-философской мысли: концепция неопатристического синтеза прот. Г. Флоровского», И.П. Рязанцева, декана социологического факультета Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета «Мировоззренческие основания высшего светского и духовного образования», иерея Максима Плякина, секретаря Епархиальной комиссии по канонизации подвижников благочестия, члена комиссий Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви «Изменение языка богослужебных текстов: акафисты на русском языке».
Форум посетили преподаватели и студенты философского факультета.
15 мая 2015 г. на пленарном заседании Межрегионального научного форума «Наследие святых равноапостольных Кирилла и Мефодия и современное богословское образование в России» состоялось вручение дипломов магистра выпускникам первого набора магистратуры по направлению "Теология" (Профиль - "Православная теология").
Дипломы вручали ректор Саратовского государственного университета имени Н.Г.Чернышевского А.Н. Чумаченко, президент Саратовского государственного университета имени Н.Г.Чернышевского Л.Ю. Коссович и Митрополит Саратовский и Вольский Лонгин.
16 мая 2015 г. в рамках Дней славянской письменности и культуры в Саратовской православной духовной семинарии состоялся круглый стол молодых ученых-теологов «Актуальные вопросы православной теологии», посвященный 1000-летию преставления святого равноапостольного князя Владимира. Его участниками стали преподаватели и студенты Саратовской православной духовной семинарии и философского факультета Саратовского государственного университета.
Ведущими круглого стола выступили проректор по научно-богословской работе Саратовской православной духовной семинарии, заведующий кафедрой богословия, кандидат богословия протоиерей Димитрий Полохов и декан философского факультета Саратовского государственного университета имени Н.Г. Чернышевского, доктор философских наук, профессор Михаил Олегович Орлов.
Молодые теологи выступили с докладами «Значение молитвы для духовной жизни христианина», «Святой равноапостольный князь Владимир - путь к святости», «Значение и место практики аскетизма в жизни православного христианина», «Догматические основы христианского аскетизма» и другими. После выступления докладчиков все желающие смогли высказаться по обсуждаемой проблеме, задать вопросы.
Круглый стол в подобном формате проходит уже второй год. Его основной целью является общение и обмен мнениями между представителями светского и духовного образования, а также привлечение к участию в научных диспутах молодых ученых, занимающихся проблемами православной теологии.
Также 16 мая 2015 г. в зале заседаний Саратовской православной духовной семинарии состоялась Международная конференция «Историческое сознание и социальная память в условиях конфликта цивилизаций», приуроченная ко Дню славянской письменности и культуры и юбилею философского факультета. В ней приняли участие ученые философы, историки, политологи, социологи из университетов Саратова, Томска, Липецка, Волгограда, Тамбова. Провели конференцию заведующий кафедрой онтологии, теории познания и социальной философии, доктор философских наук профессор Василий Николаевич Сыров, а также декан философского факультета СГУ имени Н.Г. Чернышевского, доктор философских наук, профессор Михаил Олегович Орлов.
Участники встречи представили свои доклады, после каждого из которых были оживленные обсуждения. По итогам работы конференции будет выпущен сборник научных статей по трем разделам: «Институты памяти и исторического сознания в условиях конфликта цивилизаций», «Механизмы идентификации, стратегии памяти и забвения в современной исторической культуре и ее целостность в эпоху конфликта цивилизаций», «Индивидуальная и коллективная память в условиях глобализации и межцивилизационного противостояния». Читатель найдет в нем труды и тех ученых, кто участвовал в конференции заочно. Международная конференция в подобном формате проходит уже второй год.24 мая 2015 г. в рамках празднования Дней славянской письменности и культуры на Театральной площади г. Саратова состоялась церемония награждения победителей и призеров ежегодного областного творческого конкурса "Человек. Общество. Мир" и региональной олимпиады по основам православной культуры. В церемонии приняли участие Митрополит Саратовский и Вольский Лонгин, вице-губернатор области Д.В. Фадеев, ректор Саратовского государственного университета имени Н.Г. Чернышевского А.Н. Чумаченко, президент Саратовского государственного университета имени Н.Г. Чернышевского Л.Ю. Коссович.
Дипломами были награждены 16 человек, похвальными грамотами – 17 человек. Вместе с дипломами и грамотами ребята получили также памятные подарки. Напоминаем, что областной творческий конкурс "Человек. Общество. Мир" и региональная олимпиада по основам православной культуры ежегодно проводятся весной среди учащихся общеобразовательных учреждений г. Саратова и Саратовской области.
Программа Дней славянской письменности и культуры - 2015
С 11 мая по 25 мая 2014 г. в Саратове прошли празднования
Дней славянской письменности и культуры
19 мая 2014 г. в рамках празднования Дней славянской письменности и культуры на официальной странице философского факультета прошла Интернет-конференция "Россия-Китай: диалог цивилизаций и культур"
Участники конференции:
- Рожков В.П. (Саратов) Либерализм и традиционализм: Россия и Китай перед вызовами глобализации
- Орлов М.О. (Саратов) Антропологические основания диалога культур России и Китая в глобализирующемся мире
- Аникин Д.А. (Саратов) Культура памяти в России и Китае
- Фриауф В.А. (Саратов) Метафизическая этика или этическая метафизика в диалоге России и Китая
- Данилов С.А. (Саратов) Политический порядок Китая и России: ценностно-институциональный аспект
- Залесская О.В. (Благовещенск) Сфера социальных взаимоотношений в российско-китайском транскультурном пространстве на Дальнем Востоке на рубеже III тысячелетия.
- Крючкова Е.А. (Саратов) Политико-правовой аспект правотворчества главы государства в гуманитарной сфере (на примере России и Китая)
- Куликова С.А. (Саратов) Ограничительные способы противодействия ненадлежащей рекламе в России и Китае
- Шошин С.В. (Саратов) Нравственный контекст диалога российской и китайской сторон в сферах политики и экономики
- Трошина Н.В. (Саратов) Духовно-нравственные измерения личности в современном Китае
- Чжан Д. (Китай) Русское православие в Китае
Теоретический доклад профессора В.П. Рожкова
Либерализм и традиционализм в контексте проблемы факторов межцивилизационного диалога России и Китая
В современной ситуации, когда прессинг США и стран Западной Европы относительно России осуществляется с прямой целью изоляции российского общества, возникает насущная необходимость переориентации геополитических интересов российской цивилизации. Реальным центром такой переориентации выделяется Китай. В связи с этим возникает естественный вопрос о реальности и эффективности российско-китайского межцивилизационного диалога. Поиск ответа на этот вопрос предполагает выявление общих интенций в культуре народов, осуществляющих подобный диалог. Вполне понятно, что именно проблема объединяющих позиций взаимодействующих культур приобретает особую важность для осуществления конструктивного диалога между Россией и Китаем. Думается, что среди множества возможных вариантов решения задачи такого уровня правомерный интерес вызывает исследование внутренних и внешних факторов, способствующих развертыванию и интенсификации подобного диалога.
Выявление глубинного внутреннего фактора, объединяющего людей в диалоге и определяющего характер их диалоговой деятельности, естественно требует обращения к культурным традициям России и Китая, рефлексируемым в русской религиозной философии и китайской традиционной философии. Именно в антропно – этических смыслах русской религиозной философии и конфуцианства, как представляется, отражён глубинный внутренний антропный фактор, обуславливающий реальность российско – китайского межцивилизационного диалога.
Действительно, исследуя особенности ментальных пластов русского и китайского философского сознания, нельзя не обратить внимание на то общее, что просматривается в содержании философских течений, неразрывно связанных с культурными традициями России и Китая. А объединяет их, прежде всего, ориентация на духовно-нравственные приоритеты, проявляющаяся как на онтологическом, так и на антропологическом уровнях. Подобная сквозная этизация последовательно осуществляется в религиозно-философской системе В.С. Соловьёва и в учении Конфуция.
Проведённый анализ показывает, что в обоих случаях на уровне философской универсализации концептуально выделен субъект межцивилизационного взаимодействия, способный в своей деятельности реализовать синтез нравственности с политикой и на этом основании противопоставить хаосу, беспорядку и распаду концептуально-выраженную и этически-обусловленную идею единения. Таким субъектом может стать лишь нравственно-детерминированная личность, варианты которой раскрываются и в философско-религиозном представлении В.С. Соловьёва, и в учении Конфуция. Следовательно, в философском основании культурных традиций России и Китая рефлексируется внутренний фактор, который способствует реализации возможности межцивилизационного диалога.
Относительно внешних факторов возникают, по крайней мере, два вопроса. Во-первых, выявляются ли они в динамике современного мира как факторы, актуализирующие апелляцию российского и китайского общественного и политического сознания к собственным культурным традициям? Во-вторых, какие из этих факторов можно рассматривать как ключевые в ориентации субъектов российско-китайского диалога на приоритеты объединяющих их идеалов нравственно-детерминированной личности, способной реализовать мотивы единства, взаимопонимания, взаимоуважения и сотрудничества в процессе межцивилизационного взаимодействия. Думается, что в ответе на поставленные вопросы целесообразно исходить из анализа особенности проявления исторического фактора планетарного масштаба.
На этом уровне вполне правомерно выделяется ключевая проблема процесса глобализации, выражающаяся в дилемме движения к однополярному или многополярному миру. С учётом заявленного исходного положения, следует отметить, что историческая ситуация на границе II и III тысячелетий складывается так, что в условиях нарастания тенденций движения к мировому доминированию западной техногенной культуры и соответствующей однополярной системе планетарного управления, перед Россией и Китаем возникают аналогичные задачи корректировки обозначившихся тенденций глобализации. Отсюда, диалог, как форма российско-китайских отношений, обретает стратегическое значение.
Интенсификации такого стратегически значимого межцивилизационного диалога способствует отчетливо выраженное стремление США и стран НАТО к выполнению роли признанного мировым сообществом и неконтролируемого «центра силы». Об этом свидетельствуют такие драматические события на международной арене, как: прямое использование вооруженных, военных операций США и НАТО в Сербии, Ираке, Ливии, Афганистане, инициирование и военная поддержка западно-ориентированных сил радикальных оппозиций на Ближнем Востоке, в Центральной Азии и Восточной Европе, в ходе так называемых «цветных революций», представляющих по сути политические, государственные перевороты с целью установления марионеточных субъектов власти, подчиненных выше обозначенному «центру силы». Показательно, что насильственные акции, попирающие международное право, многократно декларированные международными организациями и форумами права человека или права нации на самоопределение и государственный суверенитет, осуществляются под знаком западного либерализма и демократических ценностей.
Последнее выдвигает перед общественным и, в первую очередь, философским сознанием России и Китая насущную общую задачу изучения генезиса западного либерализма, выявления тенденций – противоречий либерализации общества в условиях глобализации. Решение подобной задачи позволяет, как представляется, определить уровень риска утверждения однополярного мира в случае реализации претензий США и стран НАТО на роль мирового «центра силы» и, одновременно, единственного носителя либерально-демократических ценностей, с целью эффективного противодействия возможным деформациям западного либерализма в современной фазе глобальных изменений в характере системных взаимосвязей планетарного сообщества.
Актуальная тематика для подобных исследований ясно обозначается при обращении к представлениям о либерализме и его генезисе в современной политической теории. В её основании отчётливо просматривается западно-европейский рационализм, обусловленный критическими философскими взглядами, Р. Декарта, Б. Спинозы, Дж. Милтона и, выраженный в изысканиях политических мыслителей XVII-XVIII вв., в частности, в концепциях «естественного права» и «общественного договора» Дж. Локка, Ж.Ж. Руссо, Ш-Л. Монтескье, Т. Джефферсона, Б. Франклина. Именно рационально аргументированное положение Дж. Локка о реализации естественного права человека в праве на жизнь, собственность и свободу стало, как известно, принципиальной основой программ классического либерализма, трансформировавшись в лейтмотив самодостаточной ценности свободы индивида в экономической, политической, социальной и культурной сферах жизнедеятельности индивидуального и социального субъектов.
Генезис либерализма по большей части связывается с разработкой экономической теории и законов рынка А.Смитом, Д. Риккардо, Ж.Б. Сейемом в XVIII-XIX столетиях, с поиском вариантов оптимального соотношения свободы рыночных отношений и государственного регулирования, осуществлявшегося такими теоретиками неоклассического либерализма XX века, как: Дж. М. Кейнс, М. Фридман, Ф. А. Хайек, А.Лепаж. Таким образом, ключевое противоречие либеральной экономики выявляется современными теоретиками либерализма в сфере экономической деятельности, а конкретно в соотношении свободы рынка и государственного вмешательства в экономические процессы. При этом, хотя в политической части западный либерализм связывается с принципами и конституционными нормами демократического государства (право на участие в выборах главы государства, представительных органов власти, право на объединение в политические профессиональные и общественные организации, право на свободу совести, слова, печати и т.д.), в то же время теоретически аргументируется и практически подтверждается совместимость либеральной экономики с авторитарными формами политической власти. Вот с каким мощным в философском обосновании, теоретической разработке и исторической практике социально-политическим течением и общественным движением, интенсивно пропагандируемым современными СМИ, вошло во взаимодействие индивидуальное и общественное сознание России и Китая на рубеже XX-XXI столетий.
И все же, несмотря на мощный мировоззренческий и теоретический ресурс западного либерализма, в нём просматриваются проблемы, концентрирующие в себе тенденции-противоречия исторической практики становления и функционирования либеральных институтов. В качестве ключевых среди них можно выделить противоречия между ориентацией на ценности «жизни и свободы» и насильственными средствами их реализации, а также между реальностью и формальностью юридического права вообще и права на собственность в частности.
Выделенные противоречия проявились уже в истоке генезиса западного либерализма. Действительно, практическое воплощение теоретических положений о естественном праве на жизнь и свободу происходило, как не парадоксально, в процессе насильственного попрания их в кровавых событиях английской революции и гражданской войны 1642-1649 гг. Декларация прав человека и гражданина, принятая Учредительным собранием Франции (26 августа 1789 г.), не предотвратила массового террора и гражданской войны и, следовательно, лишения жизни и свободы тысяч людей в период Великой французской революции 1789-1793 гг. Отражение идей естественного права в Декларации независимости (1776 г.), принятой Континентальным конгрессом в ходе войны за независимость в Северной Америке (1776-1783 гг.) как и формирование государственной системы, ориентированной на принципы либерализма, не стало преградой для вооруженного насилия и массовой гибели людей в ходе военных действий.
Все это указывает на одну закономерность. Историческое воплощение принципов либерализма в странах, считающихся примером институциональной реализации прав человека на жизнь и свободу, происходило насильственным путем в ходе социальных катаклизмов, сопровождавшихся «ужасами войны» и, значит, массовым лишением людей жизни и свободы. Рожденные революционным насилием, либерально – демократические государственные организации не отказались от средств насилия, сформировав в своих системах традиционные силовые структуры – армию, полицию и т.д. Не отказались они и от военных форм разрешения противоречий, как на международном уровне, так и внутри собственных стран.
Печальным подтверждением тому может служить инициирование и участие США и ведущих стран НАТО в многочисленных масштабных и локальных войнах в XIX и XX столетиях. Что касается разрешения военными средствами внутренних противоречий, то классическим примером такого варианта вполне обоснованно может рассматриваться Гражданская война в США (1861-1865 гг.) между Севером и Югом. Показанная насильственная сторона либеральной медали во многом способствовала формализации прав человека, прав на самоопределение и государственный суверенитет, что, в конечном счете, не могло, не отразится на характере проявления второго из ранее выведенных противоречий - противоречия между реальностью и формальностью декларируемых либерализмом прав.
Отмеченные противоречия не получили своего принципиального разрешения и до настоящего времени. Более того, они способствуют дальнейшим деформациям западного либерализма. Это с особой очевидностью относится к действию противоречия между декларируемой ориентацией на права человека и демократические приоритеты с одной стороны и используемыми насильственными средствами их достижения – с другой. Наглядными примерами планетарного масштаба его проявления могут служить стратегическое стремление США и НАТО к закреплению за собой роли «центра силы», к утверждению в таком качестве «однополярного мира» и к использованию в решении обозначенных стратегических задач тактики «цветных революций» и двойных стандартов. Кстати, выполнению стратегических программ и применению тактики подобного рода, способствует и определенный внутренне - антропный ценностный фактор, связанный с универсализацией в западной рациональной философской традиции таких установок для индивидуального и общественного сознания, как: относительность нравственных ценностей и свободы или обоснованность правомерности действия критерием полезности для субъекта, совершающего это действие.
Вот почему российским и китайским общественным и философским сознанием, которые имеют основание обратиться к совершенно иной мировоззренческой традиции, содержащей идеал нравственно детерминированной личности, могут совместно решаться задачи принципиальной корректировки западного либерализма. Исторический опыт господства прозападных либеральных группировок у власти в России 90-х годов, показывает, что отказ от подобной корректировки в условиях цивилизационного транзита современной фазы глобализации способствует подчинению национальных экономических, политических, социальных интересов стратегиям западного «центра силы»; забвению традиционных культурных ценностей и замене их приоритетами западной массовой культуры; резкой дифференциации и социальному разбалансированию общества; негативным демографическим и межэтническим процессам.
Судя по публикациям в последние десятилетия, идеи западного либерализма широко распространяются и в современном Китае. Причём китайский либерализм предлагает общественному сознанию знакомые рецепты: демократия, частная собственность, рыночная экономика, свобода личности[1]. Предыдущий анализ противоречий либеральной доктрины даёт основание предположить, что в случае реализации «знакомых рецептов» без учёта оборотной стороны «либеральной медали» китайское общество может столкнуться с нарастанием рисков господства олигархической собственности, реализуемого за счёт фактического захвата государственной собственности и акцента на торгово-валютные операции с постепенным открытым и завуалированным переходом производственно-экономических рычагов к иностранному капиталу, рисков разрушения национального промышленного и сельскохозяйственного производства, с ранее обозначенными социальными, демографическими и межнациональными последствиями.
Проведённое исследование доказывает, что и в России, и в Китае корректировка западного либерализма может быть осуществлена на основании обращения общественной мысли к ресурсу культурной, а, значит, и философской традиции. Показательно, что это уже проявляется в среде и Российской и Китайской общественности в ориентации на национальное чувство, национальные особенности и национализм. «Подъем национализма и то, что он смог покончить с господством либерализма в среде китайской интеллигенции и даже в китайском обществе, что он все более и более заменяет либерализм в качестве самого влиятельного в Китае идеологического направления, - считает заместитель директора Института политологии Академии общественных наук КНР, профессор Фан Нин, - имеет глубокие общественные корни и исторические причины».[2] В России подобное направление связывается с поиском русской национальной идеи, с акцентированием внимания на мессианские мотивы русского национализма, на нравственную и творческую наполненность национального чувства русского человека.[3] Сама по себе аналогия подобной апелляции аргументирует общность направления поиска, что так же может укрепить духовно-нравственные основания для российско-китайского межкультурного диалога. Думается, однако, что в этом случае в общественном сознании обеих стран необходимо закрепить отношение к традиционализму и национализму как к сложным, неоднозначным и в определённой степени взаимосвязанным явлениям. Так среди характеристик национализма в качестве идеологии в современной социальной теории выделяются с одной стороны: идеи нации, как высшей ценности и формы социально-этнической общности, а с другой – идеи национальной исключительности и национального превосходства. Шовинизм, в свою очередь, определяется, как крайний национализм или идеология воинствующего национализма, а фашизм – как идеология воинствующего шовинизма и практика уничтожения и порабощение народов со стороны господствующей, избранной в своем исключительном превосходстве нации.
В тоже время, в традиционализме обозначается нацеленность на сохранение традиций и национального начала. Следует отметить, что современная теоретическая мысль, базируясь на западной национальной методологии, акцентирует внимание на консервативных интенциях традиционализма. В этом ключе, традиционализм связывается лишь с защитой сильной государственной власти, архаикой, ностальгией, приматом общества над личностью и, следовательно, антииндивидуализмом, эгалитаризмом, национализмом, радикализмом.
Как представляется, такой подход страдает ограниченностью. Аналогично либерализму, традиционализм не одномерен и предполагает представление «о двух сторонах медали». С позиции подобного подхода аксиологическое обращение к традициям русской религиозной философии и конфуцианства, характеризующихся «панэтизмом», «метафизикой всеединства» с одной стороны и «фундаментальной этизированностью» «моральной теории человеческих действий» – с другой, вряд ли правомерно воспринимать, как реакционное и радикальное, консервативное и архаичное. Напротив, посылка к таким духовно – нравственным составляющим традиционализма может послужить основой корректировки негативных проявлений либерализма.
Не случайно его сторонники готовы всякое обращение к национальной традиции отождествлять с национализмом, замалчивая о том, что теоретиками либеральной доктрины, как отмечалось ранее, подтверждается факт совместимости либеральной экономики с авторитарными режимами. История подтверждает такую совместимость. Среди насильственных средств реализации экономических интересов крупный монополистический капитал использовал и использует национализм и фашизм. Классическим примером в этом отношении может служить Германия периода Вейморской республики, конституционно закрепившая либеральные ценности парламентаризма и демократических свобод и закончившая установлением фашистского режима. Общеизвестно, что именно олигархия угольных и стальных «баронов» Рура миллионными вливаниями поддержала триумвират Гитлера – Геринга – Геббельса, усматривая в нацизме мощную силу для решения задачи расширения экономического пространства «Рурской» империи в масштабе европейского континента и за его пределами. Судя по активизации радикальных националистических оппозиций в ходе «цветных революций», реальность подобной поддержки наблюдается и в настоящее время.
Таковы внутренние и внешние факторы, обозначающие параметры реализации и интенсификации российско – китайского диалога. Вот почему обращение к традиционным духовно-нравственным приоритетам в таких случаях способно реализовать функции охранительного фактора от плутократической неонацистской трансформации либерализма и катализатора конструктивного межцивилизационного диалогового процесса.
[1] См.: Фан Нин. Три крупнейших течения общественной мысли, имеющих влияние в современном Китае// Экономические стратегии 2005. №5-6. С.2. www.inegnet.ru/magazine/top10/mode=show_news?id=2547 (дата обращения: 02.04.2013).
[2] Фан Нин. Три крупнейших течения общественной мысли, имеющих влияние в современном Китае// Экономические стратегии 2005. №7. С.8. www.inegnet.ru/magazine/top10/mode=show_news?id=2547 (дата обращения: 02.04.2013).
[3] См.: Фриауф В.А., Орлов М.О., Рожков В.П. и др. Русская идея, как выражение традиции: богословие, философия, литература//Саратов, 2011, С.5-155
Содоклад профессора О.В.Залесской
Сфера социальных взаимоотношений в российско-китайском транскультурном пространстве на Дальнем Востоке (конец XX- начало XXI вв.)
На фоне возрастающей рискогенности мира отношения России и Китая динамично развиваются, являясь лучшими за всю 400-летнюю историю взаимодействия двух стран. Как отметил в связи с этим президент Российской Федерации В.В. Путин, "сегодня российско-китайские отношения находятся на подъёме, их отличают высокая степень взаимного доверия, уважение интересов друг друга, поддержка по жизненно важным вопросам, подлинно партнерский и всеобъемлющий характер"[1].
Если межгосударственные отношения России и Китая сегодня характеризуются очень высоким уровнем развития и являются предметом многочисленных исследований, то проблемы межрегионального российско-китайского взаимодействия нуждаются в более глубоком исследовании. На Дальнем Востоке Российской Федерации на протяжении вот уже более полутора веков длится уникальный исторический эксперимент, суть которого – непрерывный, тесный, многоаспектный межкультурный диалог между народами России и Китая, проживающими на порубежных дальневосточных территориях. В Приамурье и Приморье, в силу геополитических причин, дальневосточники тесно соседствуют с населением Китайской Народной Республики, и две локальные цивилизации активно взаимодействуют в различных сферах и направлениях. В результате этого взаимодействия, осуществляемого в межнациональном и межрегиональном форматах, в порубежной зоне взаимных контактов формируется обширное транскультурное пространство.
Транскультурное пространство на российском Дальнем Востоке выступает как значимая составляющая в системе межрегиональных и межгосударственных российско-китайских отношений, испытывающая как внешнее воздействие, так и оказывающая влияние на целостность и равновесность/неравновесность систем более высоких уровней. Как составляющая системы, транскультурное пространство со всеми его элементами участвует во всех изменениях этой системы, испытывая ее динамические колебания и одновременно оказывая влияние на ослабление либо усиление равновесия.
На сегодняшний день российский Дальний Восток является исключительной зоной приграничного взаимодействия с одной из самых быстро развивающихся стран в мире – Китаем. Между двумя странами сложился уникальный по интенсивности высокий уровень отношений в различных сферах.
В процессе становления региональных российско-китайских связей формировалось транскультурное пространство, которое следует рассматривать как явление глокального характера в геополитическом пространстве Дальнего Востока. В начале XXI века, в условиях глобализации, продолжающееся российско-китайское межкультурное взаимодействие способствует активному протеканию глокализационных процессов, пронизывающих (и опоясывающих) транскультурное пространство в дальневосточном регионе.
Глокализационные процессы развиваются во многих сферах и направлениях, этому способствуют отношения стратегического партнерства между Россией и Китаем. В целом, можно выделить такие глокализационные поля, как:
1) взаимодействие в сфере политики (межправительственные и межведомственные соглашения);
2) взаимодействие в сфере экономики (инвестиции, торговля и банковское дело);
3) взаимодействие в сфере социальных отношений (миграция, туризм, смешанные браки, взаимопроникновение языков, средства массовой информации и др.).
На стыке соприкосновения этих трех полей и образуется ядро глокализационного взаимодействия народов приграничных территорий.
Выделенные нами глокализационные поля образуют единую систему российско-китайского межцивилизационного взаимодействия с рядом входящих в неё подсистем и множеством элементов, которые непрерывно взаимосвязаны и дополняют друг друга. Так, например, заключение смешанных браков приводит к взаимопроникновению языков и культур; деловая и туристическая активность россиян обусловили создание в Китае СМИ на русском языке, в частности для русских граждан вещает китайский телеканал ССТV на русском языке. В свою очередь, в Приамурье для удобства китайских граждан издается российско-китайская бизнес-газета «Восточный курьер», а также раз в неделю в вечернее время на благовещенском телеканале транслируется программа о новостях Амурской области специально для китайских мигрантов – на китайском языке.
Приграничные территории двух стран с момента установления и развития двусторонних связей и до сегодняшнего дня, решают не только свои внутренние проблемы, но и несут на себе нелегкое бремя посредника по отношению к внутренним территориям России и Китая[2].
Именно сфера социальных отношений является неотъемлемой частью повседневного общения русского и китайского приграничного населения, в котором нередки и конфликты, и взаимная неприязнь. На характере взаимодействия не может не сказываться разница в ценностях, идеалах, приоритетах двух цивилизаций – славянской и конфуцианской. Две цивилизации не поддаются взаимной ассимиляции и не смешиваются, что порождает множество проблем этнокультурного характера. Как справедливо отмечает В.Л. Ларин, постулаты о «сходстве истории, культуры, психологии» и «прекрасной взаимодополняемости» России и Китая не имеют под собой никаких оснований[3] . Однако при сохраняющемся культурном дифференциализме на уровне контактов приграничного населения (на уровне «народной дипломатии») ежедневно происходит активное российско-китайское взаимодействие, история которого насчитывает уже более полутора веков.
Итак, тесное соприкосновение на Дальнем Востоке западной и восточной цивилизаций обусловило формирование в этом регионе обширной зоны российско-китайского транскультурного пространства.
[1] Путин В.В. Российско-китайские отношения переживают лучший период за свою многовековую историю // http://rus.ruvr.ru/2013_03_22/ (Дата обращения – 23.04.2014)
[2] Ларин В.Л. Российско-китайские отношения в региональных измерениях (80-е годы XX – начало XXI в.). М., 2005. С.10.
[3] Ларин В.Л. Китай и Дальний Восток России в первой половине 90-х: проблемы регионального взаимодействия. Владивосток, 1998. С.104.
Дополнения и реплики к теоретическим докладам
Фриауф В.А.
Концептуализация фундаментальных духовных установок культуры России и Китая может осуществляться и через сопоставление языка, метафизики и этики в русской и в китайской традиции. Метафизика русской традиции выражена как восточное христианство – Православие. Китайская метафизика – это традиция Дао. Думается, что их различие – это различие ступеней «лестницы именитства» в общей для них изначальной традиции Логоса. В этом контексте можно рассматривать соотношение панэтизма русской философии с этикой конфуцианства и этикой даосизма.
Устьянцев В.Б.
Изучение конструктивных возможностей русско-китайского диалога может осуществляться в различных аспектах, в том числе в оппозиции «мы-они». Как представляется, подобный подход открывает интересные перспективы исследования роли национального характера в межкультурном диалоге России и Китая.
В этом случае национальный характер проявляется как духовная матрица жизнедеятельности социокультурных общностей, в традициях и ценностях культуры. Так, например, в языковой культуре Китая раскрывается многомерность национального характера. Понятие сингэ («характер») включает в себя шицзегуань («мировоззрение»), личжи («интеллект»), сяньши тайду («реальное поведение»). Эти идеальные формы проявления национального характера спонтанно возникают из переживаемых китайским этносом неповторимых событий, которые обладают внутренней преемственностью. Причем в китайском национальном характере проявляется непоколебимое доверие к естественному ходу событий и базовым институтам общества. Последнее приводит к весьма устойчивой институциональной структуре национального характера, где удивительным образом переплетаются рационально мотивированные практические поступки, вера в справедливость властных структур и мифологема, поддерживаемые символическими коммуникациями.
В то же время в образе русского характера традиционно выделяются терпеливость, доверчивость, сострадание, а в иерархии ценностей – милосердие. Нельзя не обратить внимания на то, что в недрах русского национального характера отмечается весьма противоречивое осознание ценности настоящего, прошлого, будущего. В лингвистических единицах русского языка довольно полно раскрывается отношение русского человека к модусам времени. Судьба – это заложенная в прошлом и раскрываемая в настоящем зависимость человека от внешних обстоятельств, наделенных тайным непонятным человеческому сознанию смыслом. В этой связи характерны сентенции: судьбы не миновать; от судьбы не уйдешь. Налет мистики и обреченности преодолевается в наше время когда в национальном характере русских проявляются жизнеутверждаемые мотивы: народ должен сам решать свою судьбу; наша судьба в наших руках. Таким образом, можно выделить несколько познавательных дискурсов в исследовании национального характера русского и китайского этносов.
Орлов М.О.
Проблема влияния факторов глобализации на динамику межцивилизационного диалога имеет основание осущестляться через формулировку и обоснование идеи социально-философского анализа понимания и диалога как категориальных форм опыта интерсубъективного взаимодействия представителей культур России и Китая. Думается, что для рассмотрения особенностей понимания и взаимопонимания между представителями разных типов культур может быть применен сравнительный анализ стилей философского мышления, так как диалог и понимание являются принципами бытия человека и общества в восточных и западных культурах. В этом случае диалог и понимание целесообразно рассматривать как философские категории, образующие структуру интерсубъективного взаимодействия. Это дает возможность их применения к осмыслению всех символических форм культуры, в том числе для реализации стратегии межкультурного взаимодействия в условиях современности. Таким образом, философский анализа диалога и понимания производится через выявление метафизических, онтологических, аксиологических, гносеологических, методологических, праксиологических оснований интеллектуальных культур России и Китая.
Аникин Д.А.
Выявление ценностных оснований межкультурного диалога в культурной политике России и Китая действительно позволяет концептуализировать стратегии перехода от конкуренции к диалогу в процессе интерпретаций исторических событий. Понятно, что при этом роль исторической политики осмысливается в контексте межкультурного и межцивилизационного взаимодействия. Думается, что изучение механизмов репрезентации цивилизационной идентичности в стратегиях конструирования прошлого и исторической политики Китая в контексте складывания глобального культурного пространства позволяет обосновать сходство мировоззренческих и духовно-нравственных оснований исторической политики России и Китая в условиях глобального социума.
Ручин В.А.
Рубеж XX-XXI веком стал началом тенденциозного внедрения в мировое сообщество новой модели мира и соответственно международной коммуникации, истинный смысл которой становится понятным только в наши дни: осознанное пренебрежение иными культурными паттернами взамен одного единственного – западного и, как следствие, принудительное формирование множества однообразных идентичностей. Таким образом насаждаемый вариант глобализации в какой-то момент приобрел деструктивный и конфликтный характер, породив противостояние цивилизаций. С этой позицией основного доклада можно согласиться.
В то же время следует обратить внимание на то, что отличительной особенностью исконно русской традиции в образовании является ее выраженный религиозный характер. Причем эта религиозность особого типа: жертвенная и самоотверженная по своей природе. Китайская традиция, напротив, формально светская. В целом же эволюция православной и китайской культур и их влияние на образование своих стран пронизаны идеями человеколюбия. Кстати, именно в силу этического характера российской и китайской культур сохраняется взаимопонимание и традиционно дружеский тип отношений двух стран.
Данилов С.А.
Межцивилизационный диалог России и Китая интенсивно осуществляется в политической сфере. В случае исследования этого аспекта коммуникации, как представляется, целесообразно осуществить подход через проблему политического порядка на основе концептуально-теоретического анализа феномена власти в традициях русской и китайской философии. Анализ роли этического основания в качестве критерия функционирования власти для Китая и России в таком методологическом варианте (с дополнительным привлечением опыта социокультурных факторов) позволяет зафиксировать риски устранения нравственно-этических приоритетов из политической практики стран с одной стороны, а с другой – выявить потенциал традиции, основанного на таких принципах как традиционализм, коллективизм, патернализм, религиозность в конструировании политико-государственных отношений, адаптации инновационных импульсов, сохранении социально-культурного многообразия.
Фахрудинова Э.Р.
Проблемы взаимодействия и интеграции философских культур, когда выявляется параллелизм и аналогия в развитии различных философских систем России, Востока и Запада относятся к первостепенным и труднейшим проблемам современной философии, стремящейся к самообновлению. Исследования данной проблематики ведутся в рамках философской компаративистики. Однако этим исследованиям не хватает сбалансированности вследствие недостаточной исследованности восточной традиции.
Можно согласиться с ключевой идеей основного теоретического доклада о том, что нравственная компонента выступает важнейшей составляющей современных коммуникативных практик, осуществляемых в пространстве кросскультурного взаимодействия Запад-Восток на всех его уровнях. Так как именно взаимное признание и уважение норм, обычаев, традиций, идеалов, вечных нравственных ценностей являются основой взаимообогащения культур, социально-политической и экономической стабильности общества.
С 16 по 24 мая 2013 г. в Саратове проходили
Дни славянской письменности и культуры
17 мая в рамках Дней славянской письменности и культуры прошел международный круглый стол «Славянский мир и вызовы современности». Его организаторами стали Саратовская епархия, Саратовский государственный университет имени Н.Г. Чернышевского и Саратовский социально-экономический институт РЭУ имени Г.В. Плеханова.
В заседании приняли участие представители академической и духовной среды, областной власти и городской интеллигенции. В этом году гостями круглого стола стали настоятель храма святых первоверховных апостолов Петра и Павла в Гонконге (Китай), сотрудник Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата протоиерей Дионисий Поздняев, настоятель храма святой мученицы Татианы при МГУ имени М.В. Ломоносова Владимир Николаевич Вигилянский и поэт, писатель и публицист, лауреат Патриаршей литературной премии в честь святых равноапостольных братьев Кирилла и Мефодия Олеся Александровна Николаева.
