Начинаем серию публикаций работ обладателей Гран-при Седьмого конкурса для творчески одарённых старшеклассников Саратовской области, других регионов России и стран ближнего зарубежья «ВЛАСТЬ СЛОВА», который проводился Институтом филологии и журналистики СГУ.

Сегодня вашему вниманию представлена работа, получившая Гран-при в номинации «Кинокритик». Её автор – Анастасия Айдашкина, ученица 10 класса МОУ «СОШ № 1 г. Хвалынска Саратовской области». 

 

Рецензия на экранизацию произведения А. П. Чехова «Дама с собачкой»

Каждый скажет: «Не может быть у человека счастливой жизни без любви».

«Неправда», - подумаю я и вспомню чеховского Дмитрия Дмитрича Гурова, женатого  «счастливого мужчину», в жизни которого «было всё, что угодно, но только не любовь»: «…он знакомился, сходился, расставался, но ни разу не любил»; при этом имел дочь двенадцати лет и два сына - гимназиста, а также два дома, службу в банке и «важную, солидную, мыслящую» жену, «изменять которой он начал уже давно, изменял часто», видимо, измену жене считая самым «забавным», «милым и лёгким приключением», себя – завоевателем женщин, одерживающим  над ними «лёгкие победы».

«И без любви можно «называться …добрым, необыкновенным, возвышенным». Достаточно «приветливости и сердечности». Достаточно для счастливой жизни без любви.

Достаточно для «грубоватого высокомерия счастливого мужчины», «невольно обманывающего» людей, себя, свою жизнь.  Достаточно для счастья, если смысл его «в постоянстве,… в равнодушии к жизни и смерти каждого из нас», в покое,  в спокойствии, в отсутствии «волнения», «смущения», «испуга», «глубокого сострадания», «искренности и нежности», в отсутствии правды.

А войдёт в твою жизнь любовь – не увлечение, не соблазн заскучавшего мужчины, не «любопытство» «дамы с собачкой», не «грех», не «стыд», а любовь «по-настоящему»,  «как следует»: любовь «очень близких, родных, предназначенных друг для друга людей, нежных друзей», готовых «простить друг другу то, чего стыдились в своём прошлом и в своём настоящем», и «проснёшься» ты, увидев свою настоящую  жизнь – не «сказочно прекрасную» («праздную, нарядную, сытую»), окрылённую, а «бескрылую, куцую»,  жизнь - «чепуху»,  «забор, серый, длинный, с гвоздями», жизнь, «унизительную, нечистую,.. точно в сумасшедшем доме или в арестантских ротах». И «схватишься за голову». И станет тебе «не до рассуждений».

Что и случилось с Дмитрием Дмитричем Гуровым: жил - не тужил до сорока лет, а встретил женщину, «ближе которой, дороже и важнее нет на свете», женщину, в которой «вся его жизнь, его горе, радость, единственное счастье», - и затосковал, «почувствовал глубокое сострадание», захотел «быть искренним и нежным», захотел жить в правде, а не во лжи.

 Что случилось и с той, кого Дмитрий Дмитрич  назвал «единственным счастьем», для кого и сам Дмитрий Дмитрич  - «милый, добрый, дорогой» человек, - «дамой с собачкой», Анной Сергеевной, молодой женщиной, замужем за «лакеем, «печальной, трогательной, точно грешницей на старинной картине».

 «Две перелётные птицы, которых поймали и заставили жить в отдельных клетках»…

 Да, правы те, кто утверждает: «Нет счастья без любви».  Именно любовь, заставшая  врасплох того, кого «женили рано, ещё студентом второго курса», и ту, которая вышла замуж в двадцать лет, потому что «томило любопытство, хотелось чего-нибудь получше», объяснила «пойманным перелётным птицам», почему их жизнь лишена счастья, какие «невыносимые путы» держат их. 

Рассказ А. П. Чехова «Дама с собачкой» - размышление о том, «как, в сущности, всё прекрасно на этом свете, всё, кроме того, что мы сами мыслим и делаем, когда забываем о высших целях бытия, о своём человеческом достоинстве»; размышление о великой силе любви, способной «переродить» человека; размышление о настоящей любви, благодаря которой человек учится быть искренним, нежным; размышление о нетребовательной жизни без любви и о жизни в любви, вынуждающей человека выбирать правду или ложь. Рассказ о «привлекательном» мужчине, в жизни которого одни курьёзы: «филолог по образованию, но служит в банке»; о женщинах «отзывается дурно, но жить без них не может»; «ни разу не любил» – «полюбил как следует»; «раздражали» кающиеся грешницы – стал «глубоко сострадать», каяться «в невольном обмане, в том, что никто не был с ним счастлив». Рассказ о мужчине, иронизирующем над своим «северным» высокомерием, уничтоженным провинциальной  «растерянностью, несмелостью» молодой женщины - представительницы «низшей», «жалкой» расы, некогда презираемой им, а теперь ставшей всей его жизнью, «единственным его счастьем».

Фильм И. Хейфица «Дама с собачкой»  о «маленькой женщине» «доброго»  мужчины, сумевшего отыскать «своё счастье», «затерявшееся в провинциальной толпе»;  о нежности женщины-скрипки, согревающей однообразную «фортепианную» жизнь мужчины; о любви как великом предназначении человека и духовном его испытании; об уличном музыканте, славящих тех, кто отваживается любить;  о служении мужчины женщине и преклонении его перед нею; о «сострадании» их друг другу.

         Герои фильма на многие вопросы знают ответы, но не на самый важный для себя, «самый сложный и трудный»:

- Почему море сиреневого цвета?

- День был жаркий.

- Почему три градуса тепла, а между тем идёт снег?

- Тепло только на поверхности, в верхних слоях атмосферы совсем другая температура.

- Почему зимой не бывает грома?

 - Гром – это следствие грозы, а грозы  бывают только летом.

- С чего начинается любовь?

- С «падения».

- Как найти «единственную», «единственного»?

- По приметам: «дама с собачкой», «великодушная улыбка».

- Огромное значение придаётся любви. Нет ли в этом преувеличения?

- «В любви моя жизнь, в любви моя смерть»...

- Почему так случается, что люди находят друг друга слишком поздно, когда  «он женат, она замужем»? Как избавиться от необходимости прятаться, обманывать? Как освободиться от этих невыносимых пут?

-Как? Как?

  Нет у героев однозначных, прямых ответов, облегчающих страдание мужчины и женщины, «мужа и жены», «от скорбного сознания, что их жизнь так печально сложилась». Однозначных ответов, чёрно-белых. Может быть, поэтому режиссёр не снимает чёрно-белое кино. Цвет картины серый, рассеянный, иногда сияющий, словно обещающий: «Ёщё немного – и решение будет найдено, и тогда начнётся новая, прекрасная жизнь».

Цветовое решение, найденное художником картины, можно объяснить и по-другому. Может быть, серый цвет  подобран под цвет «любимого» Дмитрием Дмитричем «серого платья» Анны Сергеевны:  «Моё любимое серое платье…Ты всегда надевай его, даже  через десять лет, когда оно выйдет из моды; через десять лет,  через двадцать - всегда, когда будешь приезжать ко мне». Любовью к женщине, светом любви укутан, спеленут экранный мир чеховского рассказа.

Может быть, серый цвет – цвет рассвета, встреченного героями в Ореанде, когда небо слушало человека, усталого одинокого путника, остановившегося на молитву; когда хотелось «успокоенным, красивым» людям думать «о целях бытия, о человеческом достоинстве»; когда пробуждалось в них «зерно жизни» и начиналось их «обновление».

Может быть, серый цвет -  цвет «условного обмана и условной правды», в который погружались герои.

Может быть, серый цвет – цвет «серого забора, с гвоздями», «куцей жизни», «неинтересных, незаметных дней, бестолковых ночей, ненужных дел», цвет «унизительного, нечистого» мира, в котором придётся жить Дмитрию Дмитричу и Анне Сергеевне, пока они «что-нибудь не придумают».

В рассказе мир, в котором вдруг стало так душно, так невыносимо жить Дмитрию Дмитричу Гурову, тот привычный, приятный  когда-то ему мир, который «вдруг возмутил» его, показан абстрактно, одной метафорой: «Осетрина-то с душком!»  В произведении обезличены друзья Гурова: читатель «не видит» лиц, «не слышит» разговоров знакомых Дмитрия Дмитрича. Читатель только может представить, как выглядит « дикая» московская жизнь: «неистовая игра в карты, обжорство, пьянство, постоянные разговоры всё об одном и том же».

Режиссёр детализирует в лицах, в диалогах пошлость, безнравственность сытых, праздных, довольных «диких» людей. Зрителю показывают одного из таких, «смакующего» Анну Сергеевну: «Сто раз чмокнешь и пальчики оближешь!» А вот на экране ресторанные завсегдатаи, ищущие веселье в вине и не находящие его. Вот хрюканьем наживший себе состояние «лакей». Вот покупающий «певца» Гурова «за пятьсот рублей» его приятель. Вот профессор, с биологической точки зрения объясняющий «преувеличение значения любви в жизни человека». Вот «мыслящая»  жена Гурова, прочитавшую брошюру о «цели» в жизни женщины. Так зрителю становится понятным, почему Дмитрию Дмитричу, в пальто, в меховой шапке, холодно в его жарко натопленном московском доме; почему героя не обжигает печь, к которой он прикасается, чтобы согреться. В этой разыгранной актёрами сцене угадывается зрителем чеховская мысль о «теплоте жизни», которой не хватает Дмитрию Дмитричу, о «теплоте жизни»  Анны Сергеевны, «чистой, порядочной, наивной, мало жившей женщины», о «сострадании к этой тёплой и красивой жизни», которое чувствует Гуров.

Роль белого шпица по-разному понимается писателем и режиссёром. В фильме собачка - «звоночек» драмы жизни «хороших» людей, свидетелем которой становится зритель. В сцене, когда Гуров и Анна Сергеевна торопятся попасть в номер («..-Пойдёмте к вам… - проговорил он тихо. И оба пошли быстро…»), беспокойный шпиц, встревоженный, показан крупным планом.  В рассказе же собачка – «палочка-выручалочка», помогающая людям, «предназначенным друг для друга», отыскаться на этом свете.

В Гурове, по замыслу режиссёра, нет цинизма по отношению к женщинам. Он тих, ласков, почтителен с женой, тих, ласков, заботлив с «дамой с собачкой». Он не держит «получасовую» паузу, раздражаясь, как ему кажется, наигранным «покаянием» женщины. Чеховская характеристика Дмитрия Дмитрича как человека, презирающего «низшую расу», в фильме «отдана» Анне Сергеевне, воспринимающей себя как «пошлую, дрянную женщину, которую всякий может презирать». В «серьёзном отношении» Анны Сергеевны к тому, «что произошло», Гуров видит «чистоту наивного» ребёнка: «Солёные! Щека солёная…»

Режиссёр отказался от внутренних монологов героя. Все мысли Гурова «про себя»  («у себя в номере он думал о ней…, вспомнил, сколько ещё несмелости, угловатости было в её смехе, в разговоре...»)   отражены в игре актрисы. Ия Саввина, исполнившая роль Анны Сергеевны, - чеховская  «очаровательная женщина», «с испуганными глазами», полными печали, растерянности, искреннего страдания; та Анна Сергеевна, о которой говоришь: «Хорошая моя». Та, о которой может уличный музыкант сочинять музыку; та, которой может поклоняться мужчина. Без такого проникновенного образа героини, сыгранного актрисой, вряд ли зрителем была бы принята финальная сцена расставания героев, придуманная режиссёром.

Наедине с одиноким Дмитрием Дмитричем оставляет режиссёр зрителя. И зритель, покидая кинозал, остаётся наедине с переживаниями героя, его ощущениями.

 Алексей Баталов сыграл  Гурова не банкира, а «филолога по образованию», чуткого к слову,  мысли,  чувству, взгляду, жесту, интонации. Он создал на экране образ глубоко чувствующего, думающего, немногословного Гурова, которому «решительно ничего не нужно знать», перед которым «не нужно оправдываться». Его Дмитрий Дмитрич, как и задумал  писатель, «стареет», полюбив «по-настоящему – первый раз в жизни». И нас так же, как  экранного Гурова, вдруг начинают раздражать «манерность и истерия», и хочется содрать с себя эту ненавистную «чешую», эту «оболочку».